Петер Тэгтгрен. Многостаночник, стахановец, конвейер, человек и пароход. Имя шведского трудяги в новостях и пресс-релизах фигурирует не редко, как и название какой-нибудь его группы на очередной афише (ближайшие выступления PAIN состоятся в Санкт-Петербурге 16 декабря в клубе Зал Ожидания и в Москве 17 декабря в клубе Volta). Впрочем, как оказалось, даже такого несгибаемого титана работа способна утомить, и он захочет взять перерыв, хотя бы частичный. Но обо всем по порядку..
Петер, привет! Чем сейчас занимаешься, пока не отправился в тур?
В данный момент я продюсирую новый альбом CARACH ANGREN, не знаю, известны ли они тебе, очень хорошая группа из Нидерландов. Я занимался сведением их предыдущего альбома, но сейчас они приехали в мою студию, и мы уже делаем все от начала до конца.
Значит, нельзя сказать, что ты отдыхаешь, когда не в туре.
Да, это было бы скучно. Иногда возвращаешься домой, разгребаешь какие-то бытовые дела, чуть-чуть отдохнешь, но потом снова за работу.
Ты следил за реакцией на ваш последний альбом? Я встречал в интернете достаточное количество отзывов от разочарованных фэнов.
Правда? Не видел. Мне попадались рецензии, но там оценки отличные, в районе восьми с половиной из десяти. Но какого-то негатива от фэнов я не слышал, на фейсбуке нам такого не писали, поэтому не знаю. Хотя, конечно, реакция аудитории меня волнует.
На прошлых альбомах PAIN лирика часто базировалась на реальных историях. На этом так же?
Да, конечно.
Например?
Например, «Designed To Piss You Off» - это о моем детстве. Ребенком я был непослушным и много кого раздражал (смеется). Или «A Wannabe» - это про всех людей, которые много говорят, что-то обещают, но все слова остаются только словами, они притворяются теми, кем на самом деле не являются.
Мне на новом альбоме больше всего понравилась «Starseed». Если я правильно понял, она о возможном нашем космическом происхождении. Это попытка романтизировать человеческое существование?
Нет, в этой песне я пою о душе. Задаюсь вопросом, где она находится, откуда она приходит и куда уходит, когда мы умираем. В моем представлении, душа – это как водитель в машине. Машина – наше тело. Когда твоя машина ломается или становится старой, ты ее меняешь. С душой то же самое. Она в твоем теле до тех пор, пока ты жив. А когда что-то случается, то душа, как я думаю… вернее, я не думаю, я просто задаюсь вопросом, что происходит с душой. Перепрыгивает ли она потом в другое тело, стирая все прежние воспоминания, и начинает путь заново, когда человек рождается? Я не знаю. Это просто мои размышления. Если ты посмотришь на небо, то увидишь, сколько там звезд. Это аллегория на наши души. На земле много людей, и в небе должно быть минимум семь миллиардов звезд.
А что насчет заглавной песни? По первым строчкам уже ясно, что она о тебе самом.
Да, это последний текст, который я написал для альбома. Эту песню я заканчивал последней, и моя голова была к тому моменту абсолютно пуста. Когда подготовил одиннадцать песен, написал для них тексты, то под конец трудно выдавить из себя еще что-нибудь. И я просто честно выложил все, что чувствовал в тот момент.
Только в тот момент? Мне показалось, что усталость от жизни – это твое обычное состояние.
Верно, я постоянно уставший от жизни, хех. Но вообще я человек очень упертый, я никогда не сдаюсь до тех пор, пока не буду удовлетворен тем, что делаю. Если я установил себе цели, касающиеся альбома, я их достигну, даже если для этого придется умереть. Потому что я уже настроился на то, что все сделаю. Но в конце ты полностью выжат, и что-то создавать уже очень сложно, я пою об этом.
Давай вернемся в прошлое, к моменту зарождения PAIN. В девяностые тебя знали по таким группам, как HYPOCRISY или THE ABYSS, поэтому услышать от тебя что-то в электронном или индастриал-ключе для публики было сюрпризом. А ты сам себя не удивил, записав музыку настолько непохожую на все, что делал раньше?
И да, и нет. В то время, в девяноста шестом году, в HYPOCRISY были определенные моменты, которые меня раздражали. Тогда я уже писал разные песни, но не хотел включать их в альбомы HYPOCRISY. На «Abducted» мы сделали пару таких песен, «Slippin' Away» и «Drained», что было весьма странно. Я не хотел, чтобы они выходили под именем HYPOCRISY, но остальные парни меня уговорили сделать это, мы все любим разную музыку. Я сказал «Окей, так и сделаем», но у меня все равно оставалось много материала, который я хотел бы опубликовать, но не в рамках HYPOCRISY. Для первого альбома PAIN я сочинял более хард-роковый материал, скорее в качестве пробы. А вот на втором альбоме, «Rebirth», я уже стал сильнее погружаться в электронику. В девяностые я слушал много гоа-транса, Жан-Мишеля Жарра и подобной музыки. В семидесятые мой отец собирал синтезаторы, и я всегда любил электронную музыку из семидесятых и восьмидесятых, но я понятия не имел, как ее создавать. Поэтому, когда я делал второй-третий альбом, для меня это был эксперимент. Я хотел развиваться как композитор и продюсер, не останавливаться на дэз-метале или блэк-метале, мне нужно было выйти за рамки. Я всегда был очень гибким, если речь шла о разных жанрах. Мне всегда нравилась и самая тяжелая музыка, и любая другая тоже. Я всегда могу поймать вдохновение, когда слышу что-нибудь по радио или телевизору. Ем все подряд
(смеется).
Можно ли тебя назвать не только метал-музыкантом, но и метал-бизнесменом?
Не знаю, мне не нравится вся эта бизнес-фигня. Я счастлив, если зарабатываю столько, сколько мне нужно, чтобы оплатить все счета. Я не хочу быть богатым, я хочу писать музыку, больше мне ничего не нужно. Если кто-нибудь сможет оплачивать мои счета, то я готов заниматься музыкой бесплатно, не проблема
(смеется).
В таком случае, как тебе сегодняшнее положение вещей, когда от музыканта требуется не только писать музыку, но и знать, как себя преподносить, раскручивать?
Промоушн – это часть работы музыканта, и всегда ею был. Мне интересно давать интервью, люблю всяческие промо-поездки и так далее. Я знаю много групп, которые ненавидят давать интервью, но для меня это не проблема.
Продолжая тему бизнеса: у музыкальных лейблов есть какое-либо будущее?
Это трудный вопрос. Тут все неоднозначно. С одной стороны, сегодня ты можешь выпустить альбом своими силами через интернет, этот вариант может подойти тем, у кого много времени. Но у меня много других дел: я записываю и продюсирую группы, езжу в туры. У меня просто нет времени, чтобы сесть и заниматься теми делами, которыми занимаются лейблы. Поэтому помощь лейбла мне нужна.
Другая проблемная сторона – целевая аудитория. Часто соло-альбомы музыкантов даже из самых известных групп (плавно перейдем к проекту LINDEMANN) не удостаиваются большого внимания. Тебе не кажется, что слушатель стал слишком ленивым, чтобы отыскать что-нибудь интересное?
Все поменялось. Сейчас есть Spotify, и ты пусть не за бесплатно, но за 10 евро в месяц, можешь получить всю музыку, которую пожелаешь. Конечно, слушатель перенасыщается. Для групп это означает, что нужно особенно тщательно подстраиваться под ситуацию: нельзя записать одну хитовую песню и девять дерьмовых. Нужно думать обо всем. Нужно уделять внимание тому, что будет идти в комплекте с альбомом – просто сделать запись сегодня может быть недостаточно. Времена меняются, нужно меняться вместе с ними.
Недавно к PAIN на сцене присоединился Тилль Линдеманн. Можно сказать, премьерное выступление вашего совместного проекта. Значит ли это, что ситуация с концертным его воплощением стала проясняться?
Альбом вышел больше, чем год назад. Все ждали, что получится от сотрудничества двух таких идиотов
(смеется), но реакция была просто потрясающая. Отправиться в тур – это вопрос времени, но я не знаю, когда это получится.
Кстати, а ты никогда не хотел для PAIN такого же шоу, как у RAMMSTEIN? Огонь, спецэффекты и все такое.
А кто бы не хотел
(смеется)?
Ну, ты хотя бы снялся с Тиллем в паре клипов, которые поближе к «раммовской» эстетике. Весело было на съемках такого балагана?
Да, было круто. Но я сказал бы, что эти видео и не совсем в стиле RAMMSTEIN. Конечно, Зоран
[Бихач, режиссер] снимал, например, видео для «Mein Teil», но в этот раз хотелось уйти от всего того, что было раньше, и сделать что-то до усрачки безумное.
И это получилось. В конце «Fish On» мы видим, как ты играешь, на аккордеоне. У тебя есть еще какие-нибудь скрытые таланты, о которых никто не знает?
Да нет, я умею играть на всех инструментах, но на очень невысоком уровне. Думаю, лучше хорошо играть на чем-то одном, чем слабо на всем подряд.
Я знаю, что в детстве ты начинал с барабанов. Как оценишь свои навыки сейчас?
Последние десять-пятнадцать лет я играю не много. В девяностых я много стучал на альбомах HYPOCRISY, потому что наш барабанщик не все мог сыграть. Конечно, и на альбомах PAIN, но там уже стафф больше в духе AC/DC. То же самое с LINDEMANN. Но я не поддерживаю форму для игры на барабанах. Играю только тогда, когда нужно записать альбом. Развиваться в такой ситуации трудно, но сыграть могу без проблем.
Помимо всех перечисленных проектов, ты регулярно появляешься в разных группах как гостевой музыкант. Есть какие-нибудь планы по новым коллаборациям? Или уже какие-то были, но пока не вышли в свет? Расскажи что-нибудь эксклюзивное.
Думаю, что в следующем году, после летних фестивалей, мы с сыном сделаем совместный альбом. PAIN и HYPOCRISY возьмут тайм-аут, а мы попробуем сделать вместе что-нибудь крутое.
С сыном? Интересно. Как это будет звучать?
Думаю, это будет брутально, это будет цепляюще, это будет быстро, это будет тяжело, это будет на пониженном строе. Это будет все и сразу.
Ты рассчитываешь, что это будет чем-то вроде хобби-группы или посерьезнее?
Посмотрим, сейчас никаких идей, только начинаем думать об этом. Последний год для меня был очень стрессовым, с работой над PAIN, концертами и так далее. Я не останавливался уже пару лет. Сначала с Тиллем мы делали альбом, потом раздавали множество интервью, когда закончили, он сказал, что RAMMSTEIN начинают сочинять новый альбом, тогда я взялся за PAIN. Это было два-три диких года, и я решил, что надо будет взять паузу для PAIN и HYPOCRISY, заняться чем-нибудь другим. Еще я знаю, что у меня будет много работы в студии.
Вы с сыном единомышленники в музыкальном плане или приходится искать компромиссы?
Конечно, мы разделяем вкусы друг друга. Он играл на последнем альбоме PAIN, он будет с нами в туре и тоже приедет в Россию. Он очень талантливый барабанщик, супер-быстрый и супер-техничный. Это мне приносит дополнительное вдохновение.
Ты работал с огромным количеством музыкантов. Часто встречаются самовлюбленные рок-звезды?
Да, полно таких, но я люблю людей приземленных, и это важный критерий, когда я выбираю, с кем работать.
А за собой подобного никогда не замечал? Не приходилось себя одергивать?
Нет, я в этом бизнесе уже двадцать пять лет, и я знаю, что не теряю связи с реальностью. Для меня это не трудно, я просто пытаюсь наслаждаться тем, что имею.
Уже очень скоро российские концерты PAIN. Давай скрасим недолгое ожидание посланием ко всем поклонникам.
Жду, когда всех вас увижу! Следующий раз может быть не скоро, так что приходите, а не то пожалеете
(смеется). В Россию всегда здорово приезжать. Хотелось бы дать больше концертов, как это было лет десять назад. Мы тогда отправились дальше на восток, до Иркутска, всего было восемь или девять городов. Опыт незабываемый! Хотелось бы еще раз увидеть страну: пусть не всю, но большую ее часть.
Беседовал: Борис Игонин
Фотографии: с официального сайта группы.
Выражаем благодарность JC SOUND и лично Алексею Кузовлеву за организацию интервью.
