Интервью с Sodom

«Больше никаких туров!»

В этом году немецкая трэш-метал группа Sodom решила порадовать публику новым альбомом. Альбом называется "The Arsonist" и содержит 13 песен, которые были записаны с помощью 24-дорожечного аналогового магнитофона. Никаких студийных переделок, никаких цифровых наложений или, по словам фронтмена Тома Энджелриппера: “Никакого пластика! Разница в звучании по сравнению с современными стандартными барабанами поразительна и положительно сказывается на всех инструментах. Естественно, это потребовало больше времени и усилий, а также затрат, но мы рады потратить дополнительные деньги на достижение отличного результата”. Том также любезно нашел время, чтобы ответить на наши вопросы о своем творческом пути, заслуженном отдыхе, перерыве в карьере, а также об истории и войне.

Привет, Том! Как твои дела?

Ко мне только что доставили наш новый альбом и я абсолютно счастлив держать в руках эту прекрасную обложку! Сейчас то самое горячее время для промоушена и у меня сотня интервью по этому поводу. Но я действительно горжусь этой работой.

Многие музыканты жалуются, что ужасно устают от такого промоушен-марафона и странных или глупых вопросов от журналистов. Что насчет тебя? Ты тоже не любишь журналистов?

Нет, совсем нет! Иногда вопросы действительно бывают одинаковыми, иногда — разными, но это не так уж и важно. Это все же моя работа и мне действительно нравится это делать. Нам хочется рекламировать этот альбом на весь мир.

Если я не ошибаюсь, ты — из Германии. Германия известна своей бюрократией, правилами и законами. Возможно, то, какую музыку ты выбрал - это осознанный или не осознанный протест?

Да, это действительно так. Особенно, если иметь ввиду 80е или 70е, время когда я рос. Я помню, что когда я ходил в школу — я был единственным фанатом метала в школе. Тогда, в конце 80 была популярна другая музыка, вроде New wave или Deutsche Welle. Так что я был одним в своем роде. Так же мои родители и мои учителя не любили музыку. Когда я пришел к этой идее создать музыкальную группу — мой отец был очень удивлен. Он сказал, что я должен найти работу. Когда я бросил свою работу на угольной шахте — мой отец был очень разочарован. Я просто хотел уделять больше времени своей группе, стать хорошим музыкантом, научиться большему. У нас было много проблем в 80е, но это неважно. Мы хотели использовать любую возможность, чтоб делать музыку и мы были с друзьями и другими фанатами метала.  

Многие люди говорят, что художник или музыкант — это не настоящая работа, что это что-то типа хобби.

Нет, нет! Когда ты работаешь музыкантом — ты занят целый день. Ты перманентно работаешь над музыкой. Это не то, что ты просто вышел постоять на сцену на некоторое время или сходил записать трек в студию. Ты работаешь все время. Особенно в моей группе, где я так же занимаюсь менеджменом группы. Каждое утро я продолжаю работать над проектом. И так же, если ты хочешь быть успешным в музыке - то тебе надо быть тяжело работающим человеком. Люди говорят вещи вроде «о, ты музыкант? Ты пьешь весь день, устраиваешь вечеринки и когда у вас тур в Южной Америке — вы точно проводите время на пляже».  Реальность абсолютно другая. Люди очень заблуждаются в своих представлениях насчет художников и музыкантов.

Пару дней назад я общалась с Марко из The Haunted и он говорил, что ему очень нравится Sleep Token. Есть ли у тебя какая-то новая музыка, которую ты реально любишь слушать?

Нет. У меня действительно нет времени для того, чтоб слушать музыку. Когда у меня появляется свободное время, в которое можно было бы послушать музыку, я достаю свою старую коллекцию винилов и слушаю мои любимые группы  вроде Iron Maiden, Venom, AC/DC и все эти олдскульные вещи. Сейчас появляется так много новых групп, особенно в Германии, в Европе, что я не успеваю следить за этим всем. Я не представляю, как много денег надо потратить на это все эти новые песни и сколько времени! Сейчас так много новых групп, что это просто невероятно! Конечно, есть несколько очень хороших молодых групп. Когда мы ездим играть на фестивалях, то у меня бывает время посмотреть некоторые шоу, некоторые вещи мне нравятся. Но я не фанат этих музыкантов.  

Можешь ли ты назвать ваш новый альбом в каком-то роде концептуальным или это просто сборник хороших треков, которые не объединены одной идеей?

Если ты посмотришь на обложку, то можешь понять, что это — антивоенный альбом. Как и любой альбом Sodom. Нам бы хотелось жить в спокойном мире, без войн. Если рассматривать картинку с нового альбома, то можно увидеть очень мирную ситуацию: двое солдат сидят на земле и о чем-то беседуют...но самолет сверху разрушает все, это желание сжечь весь мир. Некоторые люди спрашивали меня. Является ли этот персонаж отсылкой к кому-то реальному. Это президент Путин или президент Трамп?  Или, может быть, кто-то еще? Но это не какой-то особый человек. Это просто любой, кто хочет сжечь весь мир в огне. Я не хочу писать песни про большую войну или больших политиков, которые прячутся за всем этим. Я хочу делать песни про солдат, которые сражаются в войне. На самом деле, я интересуюсь Первой мировой войной и вещами вроде этого и это вдохновляет меня на написание лирики. Месседж очень простой — закончите это дерьмо. Мы хотим жить в мире.   

То есть, мы можем сказать, что эта обложка — это отражение современного мира?

Да, это определенно отражает весь мир. И мне очень нравится эта обложка. Мы работали с художником 2 года, прежде, чем закончить ее. Он большой фанат Sodom и пришел ко мне с некоторыми идеями и набросками. Я дал ему послушать пару песен, чтоб лучше показать направление.  Альбом называется “The Arsonist”, что мне кажется идеальным названием для такой обложки. И я должен сказать, что это все рисовалось вручную. Некоторые люди спрашивали меня, использовали ли мы ИИ, но я могу обещать, что весь этот альбом сделан вручную, не смотря на то, что все эти компьютерные технологии сейчас доступны. Я не хочу продавать все это ИИ дерьмо. Это очевидно разрушает музыкальную сцену и все остальное. Сейчас ты можешь написать промт и закинуть пару строчек в ИИ и приказать ему создать для тебя песню, как у Motorhead, это просто невероятно! Но я решительно не хочу этим заниматься. Если это станет таким частым явлением — мы скоро не сможем доверять никому. «Эй, у тебя есть новая песня? А ты написал ее сам или ее создал компьютер?» И программы становятся лучше год за годом.  Иногда это все меня пугает. Конечно, можно создать обложку с помощью ИИ, и уже существуют такие альбомы, но если художник годами работает над картиной и кто-то говорит, что точно такое же можно создать с помощью компьютера — это ужасно огорчает. Я могу дать абсолютную гарантию, что весь наш альбом, вся наша музыка были созданы вручную и лично нами.  

Многие музыканты жалуются, что чувствуют давление от внешнего мира и от людей. Лично вы чувствуете это давление? Для вас это что-то, что помогает расти или что-то усложняет жизнь?

Если говорить лично про меня, то — нет. Я хочу сказать одну вещь, прямо сейчас я думаю о том, чтоб взять перерыв. Я хочу перестать турить. Это мое личное решение, которое я принял в прошлом году, пообщавшись с моей группой. Я помню время сразу после пандемии и мы турили постоянно. У нас есть пару предстоящих шоу сейчас и где-то с начала июля я хочу взять перерыв. Я хочу провести больше времени с моей семьей и старыми друзьями, у меня есть и другие вещи, которыми мне надо заняться, у меня есть некоторые хобби, которыми я хочу насладиться. И у меня нет никаких планов по возвращению. Я не хочу подвергать себя какому-то давлению и обещать людям, что вернусь в 2027 или позже, или раньше, я не знаю. Так что то, чем я хочу заниматься сейчас — это продвижение нового альбома. И мы все еще работаем над другими записями с моим экс-гитаристом Энди Брингсом, потому что некоторые вещи все еще заслуживают того, чтобы быть выпущенными.

Я слышала, что раньше ты увлекался охотой…

Да, я все еще охочусь. И это одно из занятий, для которого мне нужно больше свободного времени. Для меня охота — это не про то, что ты ходишь с ружьем по лесу и убиваешь. Это больше, как вариант для расслабления и прогулок. И я стараюсь ходить на охоты раз в неделю, но чаще из-за туров, это невозможно. Ты можешь 10 раз выйти в лес и только один раз выстрелить. И все еще не факт, что этот выстрел будет успешным. Но мне нравится быть на природе и наблюдать за природой. Но должен так же сказать, что это такое дорогое хобби! Я уже потратил несколько тысяч евро на это развлечение. Но если ты хочешь добыть оленя — тебе нужна вся эта хорошая экипировка. И я не хочу убить оленя из дробовика! Я хочу иметь высококлассную винтовку. Эти мои хобби тоже одна из причин, почему я хочу сделать перерыв. Мне сейчас 62 года и в мои годы я не хочу просто потерять время. Я вспоминаю все эти туры, например в Латинскую Америку, и понимаю, что мы всегда теряли так много времени из-за всех этих перелетов, жизни в отелях. Ты можешь играть только одно шоу, но тебе необходимо потрать кучу часов на перелет и может неделю, чтоб пожить в отеле и подготовить все. Я знаю, что если ты хочешь играть в Америке, то тебе необходимо туда лететь и выбора нет, но сейчас, в этом возрасте, я хочу сделать остановку. Но все же, я бы еще хотел вернуться в некоторые страны. Я знаю, что сейчас это невозможно в некоторых случаях. Но я музыкант и я хочу делать музыку для всех фанатов метала в мире и играть шоу везде! Мы одна из тех групп, которые известны во многих странах. Я знаю, что у меня есть фан-база даже в Северной Корее! Это безумно, но прекрасно! Но у них нет ни единого шанса, чтоб увидеть группу в живую. Таков мир, в котором мы живем. Я просто надеюсь, что люди таки найдут варианты уладить все это дипломатическим путем. Я не политик. Я просто музыкант и не могу ничего сделать. Все, что я могу — это выйти на сцену или войти в студию и прокричать об этом, сказать с помощью своей музыки  «Остановите это». Посмотрим, чем это все закончится. Я не боюсь за себя, я боюсь за следующее поколение молодых людей, которые растут в этом мире.      

Вы играете уже так много лет. У вас все еще есть желание выступать в маленьких клубах, когда публика так близко к музыкантам?

Да! Мне все еще это нравится! Мы играли на самых больших сценах в мире, но так же у нас были и самые маленькие клубы. Мне нравится быть ближе к фанатам, общаться лично. Мы так же всегда стараемся организовать Meet and greet, на которые наши фаны могут попасть бесплатно. Я знаю, что для других групп такие встречи — тоже способ заработать денег и, чаще всего, фанаты должны заплатить много денег. И я это ненавижу. Если у меня есть время и я хочу это сделать — я хочу делать это бесплатно. Мне так же нравятся маленькие клубы за то, что все в них более интенсивное, более агрессивное и потное. Конечно, когда ты играешь на Wacken — это одна из самых больших сцен мира и мне это нравится! Но я думаю, что наше особое предназначение — это играть в самых маленьких клубах. Потому, что это так же то место, откуда мы пришли. Когда мы были с концертами в Северной Америке в последний раз — это было здорово. Американцы не слишком любят тратить деньги, но если они приходят на шоу — они хотят устроить большую вечеринку! И они наслаждаются каждой секундой — это невероятно. В Германии люди просто стоят с серьезными лицами. Мы в Германии называем их «музыкальная полиция».

Может быть, это случается потому, что в Германии происходит так много концертов, что люди просто пресытились этим?

Конечно. В Германии ты можешь увидеть любую группу! Каждую неделю, в любом месте Германии происходит концерт. И так же американским группам довольно легко приехать в Германию — тебе просто нужен паспорт. Когда нам нужно приехать в США с концертом — нам надо подготовить много бумаг, получить визы и заплатить много денег.  

Одна песня с альбома буквально написана про «боязнь быть похороненным заживо в результате неверного объявления о смерти». Откуда к вам пришла такая оригинальная идея для песни?

Я всегда нахожусь в поиске слов, которые еще никто не использовал для названия песни или для названия альбома. И я нашел это слово, когда смотрел документалку про Первую Мировую. Эта вещь, которая часто происходила тогда и пугала людей. Когда ты воюешь в траншеях и снаряд взрывается рядом с тобой, то тебя буквально засыпает землей. Это ужасает. И так же это то, что мне интересно. Это не про политику, а про то, как жили солдаты на передовой. И я нашел это слово Тафефобия, (Taphephobie – на немецком). Это было то, что нужно.

Сейчас так сложно искать названия, потому что, мне кажется, все слова уже использованы…

Именно. Иногда мне кажется, что в голову пришла отличная идея и я гуглю это слово, но другая группа уже назвала так песню. В современном мире это действительно стало сложным. Но я думаю, что я отлично справляюсь с придумыванием названий для песен. У нас есть песня “A.W.T.F” и никто не понимает, что именно скрывается за этим названием.  Но это песня про одного из моих любимых бас-гитаристов и певцов из 80х. Я не хочу сказать, что Элджи Уорд прям большой герой, но его жизнь была такой прекрасной и такой трагичной. Все из-за алкоголя и наркотиков. Я потерял много друзей из-за алкоголя и наркотиков.

Есть ли у вас какие-то странные страхи или фобии?

Нет, ничего такого. 

Хотелось ли бы вам изменить что-то в своей жизни?

Я уже начал менять кое-что. Например эта история с турами. Но если посмотреть назад — я очень горд всей моей карьерой. Я так же горжусь и другими участниками группы, которые стали играть сольно. Но я бы не менял ничего. Если оглянуться назад, то можно понять, что я часто менял музыкантов, что всегда проблема. Это то, о чем бы я подумал дважды в следующий раз. Моя карьера оказалась весьма успешной. Это основная проблема для музыканта — когда ты не можешь жить за счет музыки. Но я был так удачлив в 80е, что смог покинуть мою обычную работу ради музыки. Это мечта для каждого музыканта.      

Да, но сейчас всем художникам и музыкантам стало не так-то просто жить. Тебе не достаточно просто делать свое искусство, тебе еще нужно делать всю эту работу по продвижению, делать посты в социальные медиа, делать по 5 публикаций каждый день…

Да, именно! Когда у тебя есть работа в офисе, то ты просто делаешь ее и приходишь домой и не делаешь ничего. А я постоянно чем-то занят. Каждый день. 

Это иногда действительно сложный путь — быть музыкантом. Но это так же и то, что дает много радости, когда ты видишь весь этот путь…

Конечно!  Особенно это чувствуется, когда я на сцене. И когда мои фанаты по всему миру покупают билеты на концерты и все эти диски и альбомы. И я благодарен за это, потому что все эти люди дают деньги, на которые я могу жить и группа может двигаться. Многие музыканты не думают о таких вещах. Так что нам хочется дать что-то хорошее в ответ и поэтому мы делаем все встречи с фанатами бесплатными, если у нас есть такая возможность. Или подписать что-нибудь или сделать фото. Я очень горжусь нашей сильной фан-базой и знаю, что они купят этот альбом.  

Мы все, как личности, меняемся с течением времени. И наша точка зрения или подход к творчеству тоже может меняться. Изменился ли ваш подход к креативности за эти годы?

Если оглянуть назад, то мой подход к творчеству действительно поменялся. Раньше я писал больше песен про сатанизм или Алистера Кроули. Сейчас я пишу песни про реальную жизнь. И война — это реальная жизнь. Для меня это своего рода терапия. Когда я вижу все эти плохие новости в газетах и по ТВ — это, с одной стороны вдохновляет меня на написание всех этих текстов. Я не политик, но я могу рассказывать об этом. И я все еще креативен. Даже если я прекращу турить, то я все еще останусь креативным. Иногда я просыпаюсь утром и все эти строчки крутятся у меня в голове и приходится их записывать. Или иногда я надиктовываю гитарные рифы на мой телефон, потому что не хочу забыть их. Если придет такой день, что у меня не будет ни одной идеи — это значит, что пришло время уйти навсегда.

Кто был самым милым человеком в музыкальной индустрии, которого вы встретили?

В музыкальной индустрии нет милых людей. Поверь мне, большинство этих людей — преступники. Когда я говорю с участниками группы или с музыкантами и они спрашивают моего совета, то я говорю им «ничего не подписывай!». Лучше найди немного денег и найми хорошего адвоката в сфере музыки. Мы подписывали кое-что потому, что у нас был ящик пива после этого. Я не говорю, что все люди — преступники, но многие из них. Конечно, если лейбл подпишет вас на выпуск песни или альбома — у вас появится шанс играть в живую. И все это довольно сложно для молодых групп. Так что я не встречал милых ребят в музыкальной индустрии.

А что насчет музыкантов из других групп?

Мы дружим с многими музыкантами и все они милые. Мы в хороших отношениях с многими немецкими группами. Потому, что все мы вышли из одних условий. Есть крепкое братство среди немецкой сцены. У нас ни с кем нет проблем. Мы делаем свои вещи одним образом, они делают свои вещи другим образом. Но мы все еще помним, откуда мы пришли. Многие из нас пришли из 80х. И я очень горд за многие группы, которые все еще живы. Я думаю, что я мог бы написать книгу о музыкальном бизнесе.

Может быть тебе стоит написать такую книгу! Думаю, что фанаты будут счастливы.

Когда я перестану писать, то я создам книгу про музыкальный бизнес!  Многие парни сейчас пишут свои соло-биографии. Но моя соло-биография была бы абсолютно иной. Это не книга только про музыку. Я бы хотел написать про музыку, про охоту, про приватную жизнь, про то, как я рос. Так что, если у меня появится время — я начну писать. Но на следующий месяц я беру перерыв и буду стараться ходить на охоту каждый день!     

Чувствуете ли вы себя значимой фигурой в музыкальной индустрии и истории?

Я? Ты сама как думаешь?

Думаю, что да!

Я думаю, что другие люди могут учиться чему-то у нас или вдохновляться нашей музыкой. Но я не чувствую себя каким-то особенным. Я не чувствую себя рок звездой. Я просто делаю мою музыку. И  я не хочу ничего менять. Sodom — это группа, которая никогда не меняется. Мы стараемся быть лучшими музыкантами, делать музыку лучше, но мы всегда сохраняем дух Sodom. Сейчас некоторые компании привыкли диктовать правила о том, что музыка должна быть более коммерческой. Но у нас нет никакого давления извне. Мы делаем альбомы так, как считаем нужным. И это хорошо, если такая музыка нравится кому-то. Моя записывающая компания верит в то, что мы делаем. Если вы купите новый альбом — вы точно будете знать, что вас ожидает. И это наш путь оставаться успешными. Мы не хотим разочаровывать наших фанатов. Конечно, мы можем делать и более мелодичную музыку и более агрессивные рифы, мы можем играть блэк-метал. Но Sodom -это все же одна из классических тяжелых групп, которая прокладывала этот путь в музыке. Так что, нам нравится давать людям то, что они ожидают все эти годы.    

Беседовала Jenet Bonishi